1. Имя, фамилия, кличка (если есть)
Анубис/Ахав из Тира
2. Раса/Клан/Национальность
Некротическое создание, молох, в прошлом вампир/Нигредо/ Финикиец
3. Должность, статус, занятие
В прошлом ученик Мелиха, в последствии мумия-некрот.
4. Информация о персонаже
Внешность: Oriol Elcacho
Его звали Ахав из Тира. К тому времени, когда он вкусил кровь своего Господина, ему было 27. Весьма почтенный возраст. В те времена жизнь была скоротечна, и мало кто доживал до сорока. Но Ахаву повезло. Говорили, благоволение Ваала досталось ему по линии матери еще до рождения.  Ахав оказался единственным выжившим сыном в семье архитектора Елама, знаменитого на все побережье строителя храмов. Мальчика решено было посвятить Ваалу сразу после его рождения, ведь его мать чудом выжила. Но старший жрец Маа-Лех, велел отправить старших незамужних дочерей в храм Астраты, чтобы те три дня ублажали гостей города своими ласками и тем вознесли хвалу Великой богине за ее помощь в родах. А мальчика посвятить храму Ваала, в жертву же принести белого агнца. Так алтарь оросился кровью, а Ахав остался в семье, обязанный вернуться в обучение в храм, когда ему минет 13. Получив прекрасное домашнее образование, он бегло говорил на языках хеттов, семитов и египтян, знал от отца точные науки, умел спроектировать простое здание и служил ему помощником, писцом и секретарем. Необходимость покинуть родной дом и служить Владыке воспринималась им в то время как долгожданная честь. Таланты Ахава быстро оценили в Храме, вскоре мальчик нашел себя в том, чтобы помогать в проектировке культовых построек.  Ахав рано понял связь места и формы с силой молитвы и мощью крови, пролитой во время жертвоприношения. Он как будто чувствовал магию, которую не видел и о которой не знал. А однажды заметил, что тени текут по коридору святилища следом за первосвященником. И мог поклясться, что это видение не было игрою света. В своей отроческой наивности он попытался обсудить увиденное с Маа-Лехом, тот  сослался на мощь Ваала, но вскоре приблизил одаренного юношу и начал обучать его ощущать магию разных культов. В тех времена они еще существовали открыто, храмы Астары и прочих богов находились здесь же в Тире. Ахав же умел увидеть их силу в действии еще до того, как был обращен. Замечательная чувствительность к тонкому миру! Мальчика было бы справедливо передать в обучение Альбам, но Мелих не желал упускать бриллиант, подаренный ему судьбой. Он обратил ученика, когда тот созрел и вошел в силу, посчитав такой выбор наилучшим. Два века спустя, они легко вошли в египетскую касту жрецов Осириса, разделенную на соперничающие группировки. Создание некротов – химер из мертвых тел, заселенных душами или иными тонкими сущностями - тогда лишь обретало нынешние черты, и каждый удачный экземпляр такого чудовища был скорее чудом, чем закономерностью искусства. Семиты-альбы были успешнее с големами, чем египетские некроманты с молохами. Большую часть из этих созданий пришлось уничтожить или усыпить, превращая в статуи, в лабиринтах пирамид. Память о других сохранилась в «Илиаде» и «Одиссее». Ма-Лах был одним из лучших мастеров смерти, его секреты и секреты его учеников быстро стали предметом охоты, но фиванское гнездо, связанное кровными узами, тщательно защищало свое знание. Тогда жрецы из Мемфиса похитили Ахава вместе со свитками его Сира и поступили с ним сообразно написанному в свитках. Считалось, что молохи, созданные из собратьев, выживают лучше. Ахав выжил, он и носил теперь голову гигантского шакала  и имя Анубис. Душу Птенца пометили в филактерию и предложили Ма-Лаху обменять ее на секреты мастерства и вернуть себе ученика, но некромант отказался, желая продемонстрировать, что не пойдет на поводу у шантажистов. Тогда Анубиса поместили в одну из гробниц вместе с другими статуями, неотличимыми друг о друга, время занесло пирамиды песком…
Спустя 4 т. лет молох был выкуплен на закрытом аукциона из хранилищ Каирского музея. Или попросту украден. А значит Сир искал его все это время? Финикиец так никогда и не понял, считать тот давний выбор своего сира предательством, делом принципа или благородной жертвой – одним своим птенцом ради величия всех. Полагать ли себя героем, отвергнутым или  принесенным в жертву.  Он был не из тех, кто судит. Но легко обрадовался новой жизни, не представляя, как найти себя в изменившемся мире, который успел повидать за десяток вылазок в город. Поэтому предпочитал прятаться за личиной зверя, невольно присвоив его повадки за прошедшие тысячелетия. По мере того, как части филактерии возвращались к своему хозяину, человеческое любопытство и жизнелюбие проглядывало в его  поведении все отчетливее, и вскоре это станет сложно скрывать.

Отредактировано Молох (2015-07-17 13:50:42)